Талибы пронеслись табуном. Оказалось, что Афганистан китайский наш комментарий, все еще актуально

Шэн Сию, специально для haqqin.az, Пекин

Отвечая на вопрос о том, поддерживает ли Китай контакты с талибами и признает ли власть талибов, официальный представитель МИД КНР Хуа Чуньин сказала, что Китай поддерживает контакты с афганским «Талибаном» на основе полного уважения государственного суверенитета Афганистана и воли всех группировок в этой стране.

И ведь вот что интересно: пока объем «белого шума» по ситуации в Афганистане зашкаливает - такое впечатление, что все, даже эксперты по коронавирусу, теперь заняты только Кабулом. И выясняется одна интересная вещь: никто, по сути, не представляет свой интерес от возникновения в Афганистане Исламского Эмирата.

Пекин оказался единственной стороной, которая четко и прагматично просчитала свой интерес в Афганистане

За исключением Пекина, который оказался единственным, кто готов к самым неожиданным поворотам в этой стране. Были там американцы – Китай скупал местные активы «про запас». Пришли талибы, а ставленник США Ашраф Гани бежал с «нажитыми непосильным трудом» деньгами – и это не проблема для Пекина. Всего лишь наступило время эти активы размораживать.

Единственная просьба китайцев к талибам, которая прозвучала в эти дни драматического рождения Исламского Эмирата Афганистан, - обеспечить безопасность граждан КНР. Единственное их военно-политическое усилие – проведение совместных военных учений с Таджикистаном на предмет укрепления тех участков границы, где, спасаясь от атак талибов, уйгурские сепаратисты попытаются прорваться на сопредельную территорию.

Пекину и Душанбе это все, разумеется, и даром не нужно – проще оборудовать «огневой мешок», в котором и будут окончательно перемолоты отступающие под натиском талибов террористы, еще несколько лет назад обещавшие сделать китайские реки красными от крови китайцев.

Ведь как заявила таже Хуа Чуньин, «талибы неоднократно выражали надежду на развитие благоприятных отношений с Китаем и заявляли, что они с нетерпением ожидают участия Китая в восстановлении и развитии Афганистана и что они никогда не позволят каким-либо силам использовать афганскую территорию для создания угрозы Китаю». То есть пока другие страны решали, являются ли талибы террористами и уместно ли вести с ними диалог – Пекин с движением «Талибан» работал. Чтобы сейчас получить от этого максимум преференций.

Сегодня китайские правительственные чиновники уже открыто признают, что Китай выигрывал тендеры на афганские месторождения для того, чтобы опередить другие страны. Прекрасно сознавая, что не начнут развивать свои проекты в ближайшие годы из-за отсутствия безопасности и коррупции со стороны афганского правительства. Тем не менее – платили администрации Ашрафа Гани. И договаривались с талибами на перспективу.

Итог – приход к власти талибов может стать катализатором для китайских проектов в Афганистане, которые были заморожены или развивались вполсилы. Назову лишь три из них, хотя в реальности список состоит из более 40 концессий.

Мес-Айнак

В 2008 году китайская компания выиграла 30-летнюю аренду на сумму 3,5 миллиарда долларов на разработку рудника по добыче меди в Мес-Айнаке. Считается, что на этом руднике находится второе по величине в мире месторождение меди, оцениваемое в 50 миллиардов долларов. Правительство Гани даже пыталось инициировать судебные иски против консорциума китайских компаний – но не срослось, сделка осталась в силе.

В 2011 году Китайская национальная нефтяная корпорация (CNPC) выиграла тендер на бурение трех нефтяных месторождений на сумму 400 миллионов долларов в течение 25 лет. И вновь та же история: администрация Гани пыталась контракт отжать, китайцы не сдались и сохранили его за собой. Причем накладные расходы на содержание были компенсированы за счет государственного кредита, полученного CNPC от китайских властей.

И, наконец, пока кипели политические страсти, Китай тихой сапой прикупал участки с неиспользуемыми месторождениями лития и редкоземельных элементов в Афганистане, справедливо полагая, что именно они станут главным преимуществом для Пекина в его развивающейся конкуренции с США и Европой за ресурсы. Сейчас, с приходом к власти талибов, начнется их эксплуатация – с отчислением полагающихся налогов за недропользование новым властям в Афганистане.

В итоге Пекин оказался единственной стороной, которая четко и прагматично просчитала свой интерес в Афганистане. Более того – разработала сценарий под каждый из вариантов развития событий, будь то победа талибов, создание коалиционного правительства или, что уж совсем маловероятно, сохранение у власти режима Ашрафа Гани. Именно поэтому сейчас у Китая в Афганистане набор конкретных задач. У остальных же – белый шум, причитания политиков и посыпание экспертами своих голов пеплом.