За что Хаменеи не любит кино? Писатель Ирадж Месдаги комментирует haqqin.az; все еще актуально

Джейхун Наджафов, собкор

Властям Ирана, несмотря на мобилизацию всех составляющих частей репрессивного аппарата, никак не удается победить в войне с национальным кинематографом.

С самого начала волны гражданского неповиновения, захлестнувшей страну в связи с убийством полицией нравов 23-летней Мехсы Амини, уголовному преследованию подверглись более 200 актеров, актрис и режиссеров. Из них более ста – известные деятели кино и театра. Среди тех, кто был заключен в тегеранскую тюрьму «Эвин», значатся такие знаменитости, как Хенгаме Газиани, Мехтаб Насирпур, Эльхам Павенеджад, Абан Аскари, Гюлаб Адина, Митра Хаджара, Фатиме Мотамедарья, Пантейа Бахрам, Афшана Байган, Эльназ Шакердуст и др. Кроме того, власти запретили выезд из страны ветерану национального кино и телевидения Марьям Бобани, опубликовавшей свое фото без хиджаба в сети Instagram.

Арестована актриса Хенгаме Газиани

Недавно полиция Тегерана возбудила уголовные дела в отношении двух актрис: Пантеи Бахрам, без хиджаба посетившей премьеру фильма «Шкура льва» в кинотеатре «Лотос», и Риахи Кетайон, которая также без хиджаба появилась на публике. После случившегося власти закрыли кинотеатр «Лотос», отменили прокат фильма «Шкура льва» и аннулировали все проданные билеты.

Ранее арест актрисы Таране Алидости вызвал протест участников Каннского кинофестиваля во Франции, которые направили аятолле Хаменеи петицию с требованием освободить ее.

Борьба режима с кинематографом набирает обороты. С ноября 2022 года был закрыт ряд кинотеатров в Тегеране и провинциях, приостановлены съемки сериалов для телевидения. Но актрисы почти каждый день бросают вызов режиму аятолл. Одна из них – Баране Котари, выложившая в соцсетях снятое на тегеранской улице видео, на котором она предстала без хиджаба.

В том, что власти применяют массовые репрессии в отношении артистов и режиссеров, есть определенная закономерность: ненависть теократии к кино имеет давнюю и трагическую историю.

Но так было не всегда.

Арестована и актриса Таране Алидости

В далеком 1968 году на экраны кинотеатров Баку вышла иранская комедия «Европейская невеста», а год спустя мелодрама «Мазандаранский тигр». Эти фильмы имели сумасшедший успех у бакинской публики, побив рекорды кассовых сборов. Афиша некогда функционировавшего в Баку огромного кинотеатра «Москва» сообщала о том, что в 9:00 будет показан сборник мультфильмов, а все остальные сеансы текущего дня будут посвящены исключительно «Европейской невесте».

В семидесятые годы азербайджанский зритель с восторгом встретил фильмы с легендарной актрисой и певицей Гугуш (Фаиге Атешин). Эти фильмы во всех кинотеатрах имели неизменный успех. Для азербайджанского зрителя советской эпохи иранские фильмы с незатейливым сюжетом были «окном» в вестернизированный Иран с любимыми актерами, персидской эстрадой, новомодной одеждой героев, постельными сценами, магией жизни тегеранских таверн. Советскому зрителю, уставшему от соцреализма и производственных тем, Иран представал восточной сказкой о красивой и интересной стране. Даже сегодня, спустя 50 лет, на многих свадьбах в Азербайджане звучит песня Tormoz Hüseyn из «Европейской невесты».

Но в то время, когда бакинцы восторженно смотрели мелодрамы с восхитительной Гугуш, в самом Иране в самом прямом смысле полыхали кинотеатры. Реакционное духовенство решило придать огню иранскую киноиндустрию, усмотрев в ней рассадник западной культуры, отвлекающей благочестивых иранцев от религиозного служения. Аятолл возмущало, что женщины в иранском кино не покорны и смиренны, а самостоятельны и своевольны. Всё это никак не состыковывалось с мировоззрением радикальных исламистов о роли женщины в иранском обществе.

В семидесятые годы азербайджанский зритель с восторгом встретил фильмы с легендарной актрисой и певицей Гугуш (Фаиге Атешин)

Писатель Ирадж Месдаги – известный исследователь новейшей истории Ирана – рассказал haqqin.az о причинах ненависти и той войны, которую теократия на протяжении 40 лет ведет с   кинематографом.

По его словам, исламские фундаменталисты выступают против вообще любого изобразительного искусства. Они враги скульптуры, художества, картин, которые считают «харамом». За прошедшие годы с центральных площадей и парков иранских городов кранами были убраны десятки статуй. Правительство утверждает, что это сделали «неизвестные», но никто не был задержан. Уже всем очевидно, что это дело рук связанных с правительством банд.

Но больше всего религиозные фанатики ненавидят кино. Террор в отношении деятелей иранского кинематографа, начавшийся в 60-е годы, продолжается до сих пор. Особенно усилились репрессии после начала протестов в сентябре 2022 года. Антиправительственные манифестации студентов поддержали сотни известных кинематографистов, режиссеров и актеров. Многие актрисы продемонстрировали отвагу и бесстрашие, сняв с себя хиджабы. Понятно, что такие поступки приводят теократическую власть в бешенство. Некоторых кинематографистов посадили в тюрьму, другим запретили работать, и они были вынуждены покинуть страну.

Месдаги считает, что корни ненависти режима к фильмам уходят в период расцвета иранского кино времен монархии. Противостояние кинематографу было одним из главных стремлений духовенства. С 60-х годов борьба с поджогами кинотеатров стала настоящим вызовом для шахской тайной полиции САВАК. Вплоть до победы исламской революции в 1979 году религиозными реакционерами было сожжено более 200 кинотеатров. В Тегеране сгорели 32 кинотеатра, в Тебризе – семь. В Исфахане был взорван представительский дом, специализировавшийся на покупке, дубляже и прокате иностранных фильмов.

К 1980 году в стране с населением 37 миллионов человек осталось около 250 кинотеатров. Примечательно, что за этот период ни одна мечеть или религиозный центр не пострадали.

После учреждения Исламской Республики лидеры революции признались, что презирали иранское кино из-за его атеизма и потому, что через его посредство в Иран проникала чуждая культура. Это дало им повод и право поджигать кинотеатры. Есть признание аятоллы Хасана Лахути о том, что единственный кинотеатр в Куме был в 1975 году подожжен по приказу Ахмада Хомейни (брат аятоллы Хомейни).

С 60-х годов борьба с поджогами кинотеатров стала настоящим вызовом для шахской тайной полиции САВАК

В январе 1978 года по всему Ирану вспыхнули антимонархические протесты, и в исламистских кругах было решено поджигать и взрывать кинотеатры, винные магазины, рестораны – словом, всё то, что считалось продуктом экспорта западной культуры со стороны друзей шаха - США и Великобритании. Пожары в кинотеатрах охватили всю страну, было много жертв.

Самое ужасное преступление, которое оказало влияние на ход событий, приведший к свержению монархии, произошло 28 августа 1978 года в кинотеатре «Синема Рекс» города Абадан провинции Хузестан. Четверо исламистов пронесли на вечерний сеанс фильма «Олень» бутылки с легковоспламеняющейся смесью. Через полчаса после начала фильма они закрыли помещение снаружи и подожгли все выходы из зала, где находилось более 700 человек, в том числе старики, женщины и дети. Пожарные боролись с огнем 6 часов; 377 человек погибло, еще 223 пострадали. Духовенство возложило ответственность за инцидент на режим Пехлеви, а шахское правительство обвинило революционных исламистов.

Месдаги отмечает, что САВАК и полиция Абадана арестовали 10 человек, из которых пятеро дали признательные показания. Все они были активистами местного религиозного центра. Следствие установило, что пожар устроило реакционное духовенство, включая родственников Хомейни, которые задействовали против власти мощную пропаганду, распуская разного рода слухи.

Главный исполнитель поджога Хосейн Такбализаде был арестован и признался в совершении этого преступления. Были выявлены его связи с религиозными центрами в Абадане, но у властей не хватило воли, чтобы донести населению страны правду о преступлении. Силовики считали, что раскрытие вины духовенства усугубит ситуацию: народ не поверит в то, что духовенство приказало сжечь сотни невинных людей. Пропагандистский аппарат шаха был настолько запуган, что не прилагал особых усилий к тому, чтобы пролить свет на масштабы этой трагедии и снять с себя обвинения.

Позже министр науки шахского правительства Хошанг Нахаванди признался, что у следствия были доказательства связи людей, совершивших пожар в кинотеатре «Рекс», с аятоллой Хомейни, который тогда находился в ссылке. Сам аятолла Хомейни заявил, что пожар – дело рук монархии и САВАК.

Министр науки шахского правительства Хошанг Нахаванди признался, что у следствия были доказательства связи людей, совершивших пожар в кинотеатре «Рекс», с аятоллой Хомейни, который тогда находился в ссылке

По словам Месдаги, сподвижники Хомейни приписывали САВАК поджоги кинотеатров, центров отдыха, ресторанов, винных магазинов с тем расчетом, чтобы прикрыть реакционный характер политики своего лидера. В 1978 году Абадан был одним из самых нерелигиозных и миролюбивых городов страны. Там работали нефтеперерабатывающие заводы, присутствовали западные нефтяные компании. Сторонников Хомейни озадачило, что Абадан и вообще вся провинция Хузестан меньше всего связаны с исламской революцией и исламским движением. И аятолла Нури Хамедани придумал, как сделать так, чтобы сотрудники действующей в провинции «Национальной нефтяной компании» присоединились к забастовкам против Пехлеви. Пожар в кинотеатре спровоцировал антишахские настроения во всём Хузестане.

В 1980 году под давлением родственников погибших в пожаре людей власти провели открытый суд над главным обвиняемым – Хусейном Такбализаде, который в прошлом был вором и наркоторговцем, но примкнул к действующим в Абадане исламским революционерам. На суде он посетовал на то, что абаданская молодежь была безучастна к антишахским выступлениям, и гибель людей в кинотеатре «Рекс» «заставила их кровь закипеть». Решение о теракте он принял после того, как услышал от местных исламистов, что муллы в Куме хотят прислать юношам Абадана бюстгальтеры, чтобы унизить городскую молодежь. Разгневанный Такбализаде вместе с другими религиозными экстремистами принял решение сжечь кинотеатр вместе со зрителями, чтобы «превратить спокойную атмосферу города в революционную».

Иранский эксперт уверен, что организатором поджогов кинотеатров было революционное духовенство, и конкретно – Ахмад Хомейни. Несомненно, сам аятолла Хомейни знал об этом преступлении, но отмалчивался в интересах «ислама» и «шариата».

Режиссер Али Аббаси перенес основные съемки фильма «Убийца «Святой паук»

Признание Такбализаде о том, что поджог в Абадане был санкционирован муллами в качестве символа уничтожения «декадентской» западной культуры, поставил в сложное положение режим мулл. Они спешно причислили Такбализаде к САВАК и расстреляли его вместе с несколькими членами муниципалитета и сотрудниками тайной полиции.

Менее чем через месяц после этого теракта находившийся во Франции Хомейни заявил по поводу поджогов кинотеатров и банков: «Шахский кинотеатр — это центр проституции и обольщения маленьких заблудших людей. Мусульманский народ считает такие центры противоречащими интересам страны и допускает их уничтожение даже без всяких приказов со стороны духовенства».

Вскоре после провозглашения Исламской Республики в 1979 году иранские газеты опубликовали уникальный в истории кинематографии документ – распоряжение всем актерам и актрисам Ирана явиться в суд. На революционный трибунал были вызваны «звезды» иранского кино – популярные актеры, воплотившие на экране идеи модернизирующегося общества. В один день был положен конец карьере сотен актеров и режиссеров. Теократическая власть объявила кино символом коррупции, вестернизации и наследием свергнутого режима Пехлеви. Было решено стереть дореволюционное кино из истории иранской культуры и искусства. Все кинотеатры и киностудии были закрыты. Одной из самых процветающих в ближневосточном регионе киноиндустрии, олицетворяющей синтез западных жанров и персидского колорита, был положен конец. Миллионы кинозрителей на десятки лет забыли о мелодрамах с певицами в умопомрачительных нарядах, крутых погонях на кабриолетах, захватывающих драках храбрых парней за торжество справедливости, романтических любовных историях.

В середине 80-х муллы решили, что кино всё же может послужить на благо их пропаганды. Режим вернул кинематограф в абсолютно идеологизированном формате, без европейских жанров и без демонстрации западных картин. Получился этакий жесткий иранский соцреализм. Исламская цензура установила сумасбродные требования к сюжету картин и касательно отношений мужчин и женщин. К примеру, вернувшийся с войны солдат не мог обнять мать, а муж не мог заключить в объятиях спасшуюся из потока бурной реки жену. Из зарубежных картин стандартам иранских цензоров подходили советские фильмы. Ведь даже такая комедия, как «12 стульев», после вмешательства цензуры превращалась в заурядный детектив. Поэтому в иранских кинотеатрах стали крутить советские военные картины типа «Отец солдата», а по телевидению показывали «17 мгновений весны».

Дореволюционное кино, казалось, было утрачено навсегда, но с появлением YouTube и начала спутникового вещания американских телеканалов иранская молодежь с удивлением открыла для себя старые фильмы, где была представлена совершенно другая картина иранского общества, нежели та, которую всё это время насаждали муллы. Культурный шок отразился на творчестве молодого поколения иранских режиссеров, которые стали раздвигать цензорские рамки. Некоторые из них стали снимать совершенно свободные от цензуры фильмы. К примеру, режиссер Али Аббаси перенес основные съемки фильма «Убийца «Святой паук»» из Ирана в Турцию и Иорданию. Исполнительница главной роли этого фильма – Зара Амир Эбрахими – была удостоена Серебряной Пальмовой Ветви Каннского кинофестиваля в 2022 году за лучшую женскую роль.

Но режим аятолл упорно считает кино идеологическом продуктом ненавистного Запада, желающего «сбить хороших мусульман с пути праведности». Муллы по-прежнему одержимы мыслями о том, что кино, как и танцы, и песни, душит «дух добродетели» и противоречит религиозным ценностям. Война мракобесия с искусством продолжается...