А Китай берет под крыло Афганистан

Афганцы тоже умеют в торжественные церемонии. Красная дорожка, эскорт мотоциклистов, сопровождавший автомобиль нового китайского посла, прибывшего в Кабул в середине сентября, почетный караул и внушительная по численности встречающая его делегация высокопоставленных талибов - от исполняющего обязанности премьера Мохаммада Ахунда до министра иностранных дел Амира Муттаки.

В Пекине попытались снизить эффект от этой торжественной встречи, представив ее достаточно будничным делом. Дескать, никакого дипломатического признания Пекином правительства талибов не предвидится.

Но в это мало кто поверил. И в первую очередь из-за заявлений самих талибов, представитель которых в Дохе Сухейль Шахин заявил, что «другие правительства [при талибах] назначали поверенных в делах после истечения срока полномочий своих послов. Однако Китай решил назначить нового посла». Что, по его мнению, «еще больше укрепит отношения между двумя странами и проложит путь к сотрудничеству в различных областях».

Если и не восторг, то энтузиазм талибов в связи с приездом Шао Чжэна вполне объясним, ведь именно этому дипломату, близкому к Ван И, члену политбюро ЦК КПК, министру иностранных дел КНР и заведующему Канцелярией Комиссии ЦК КПК по иностранным делам, предстоит воплощать в жизнь «афганский кейс Пекина», разработанный еще в те времена, когда американцы находились в Афганистане. 

И основная идея которого заключается в том, чтобы занять ключевые позиции в экономике страны, в первую очередь в энергетике и в горнодобывающей промышленности страны. Только представьте себе, к настоящему времени в Афганистане разведано 1 200 месторождений полезных ископаемых. По экспертным оценкам десятилетней давности, его минеральные богатства оцениваются в 3 триллиона долларов и включают в себя такие ресурсы, как золото, хромит, медь, железо, свинец, цинк, уголь, природный газ, нефть, драгоценные камни, литий, тальк и различные редкоземельные элементы.

От такого куска мало кто откажется, у афганцев на самостоятельную разработку ни денег, ни технического и технологического ресурса нет и в ближайшее десятилетие не предвидится. А потому Китай успел первым.

За последние недели информационная лента международных новостей запестрела сообщениями и о новых экономических контрактах талибов с китайцами. Из последнего следует выделить два: новый проект солнечной энергетики, направленный на выработку 10 мегаватт электроэнергии, который планируется завершить к концу нынешнего года. 

И если сейчас Афганистан в значительной степени зависит от импорта электроэнергии из соседних Ирана, Таджикистана, Узбекистана и Туркменистана, то реализация сети таких проектов – по китайским технологиям и на китайские деньги – позволят Кабулу в достаточно короткие сроки достичь самодостаточности в обеспечении себя электроэнергией.

Второй – несколько контрактов с китайскими бизнесменами, за которыми вот прямо отчетливо видны «уши» китайских властей, на общую сумму в 6,5 миллиардов долларов по разработке минеральных богатств Афганистана. Проекты включают в себя разработку четырех месторождений железной руды в Герате, свинцово-цинкового месторождения в Горе, запасов золота в Тахаре и медных ресурсов месторождения Айнак.

Согласно этим контрактам, заключенным на срок от пяти до 30 лет, афганское государство сохраняет за собой 56 процентов акций месторождения золота, 12 процентов медного, 20 процентов свинцово-цинкового и 13 процентов в каждом железорудном. К тому же сроком на тридцать лет китайским компаниям предоставлены привилегии на ведение геологоразведки на афганской территории.

Что интересно, в западных масс-медиа тут же заговорили о принципиальной опасности китайских инвестиций в Афганистан. Дескать, что высока вероятность спекулятивного их использования Китаем, что ожидаемые экономические выгоды могут быть не достигнуты в краткосрочной перспективе, что есть проблемы с обеспечением справедливого распределения прибыли между афганскими гражданами, вплоть до того, что эти концессии могут нанести непоправимый урон культурному наследию Афганистана.

Впрочем, рассеять всю эту «озабоченность» можно всего одним вопросом: а если бы не политическая пустота, царящая в Вашингтоне по поводу Кабула, вы бы вложились в разработку афганских недр? Ответ будет: да, конечно. Что полностью обесценивает эту «озабоченность» и переводит ее в плоскость «зависть к китайской активности в Афганистане».

Китай не испугался политических рисков, связанных с приходом талибов к власти. Да и с чего ему было бы пугаться, если он был первым, кто установил рабочие контакты с «Талибаном 2.0» еще в далеком 2013 году. И теперь пожинает плоды этого в виде выгоднейших контрактов в ключевых отраслях афганской экономики и в его природных ресурсах. 

А следом за ним этой же дорогой идут Узбекистан, Туркменистан и Казахстан. Глядя на них, и Таджикистан начинает менять отношение к талибам. Что является самой здравой позицией в отношении Афганистана на сегодня. Принося заслуженную прибыль тем, кто сообразил вовремя ее занять.