Вслед за Турцией в Ирак вторгся и Иран наш комментарий
Командование Корпуса стражей исламской революции (КСИР) официально подтвердило, что с минувшей пятницы, 12 июля, наносит удары по тем районам Ирака, где базируются курдские боевики.
Как сообщает иранская сторона, целью для ракетных и артиллерийских ударов, а также атак ударных беспилотников являются тренировочные лагеря и другие объекты, которые используются экстремистской группировкой PJAK - «Партия свободной жизни Курдистана».
(На фотографиях боевики PJAK возвращаются с рейда по иранской территории)
Большая часть ударов пришлась на район Сидакан, или, как называют его местные жители - Брадост, находящийся в 70 километрах к северо-востоку от столицы Иракского Курдистана, города Эрбиль.
Тот еще район, примерно похожий на территорию, где сейчас проводят операцию «Коготь-2» части турецкой армии. Большая часть населения - курды, гористый треугольник, граничащий одновременно с Ираном и Турцией, базы, тренировочные лагеря и опорные пункты курдских сепаратистов из различных группировок. Причем одни из них атакуют турецкую территорию, другие регулярно нападают на иранскую.
Местные власти, естественно, присутствие боевиков отрицают. По их утверждениям, которые охотно тиражирует западная пресса, в районе проживает исключительно мирное населения, занятое благородным и тяжелым сельскохозяйственным трудом.
То же самое они заявили и в этот раз, после нанесения иранцами ударов. То ли из скромности, то ли по забывчивости не сообщив, что первый обстрел района был произведен после того, как в столкновении с бандой погибли три иранских пограничника, а сама банда ушла именно в район Сидакана, где волшебным образом «растворилась».
В Эрбиле о реальной ситуации знают несколько больше. Поэтому избегают категоричных обвинений в адрес Ирана и отделываются более двусмысленными формулировками. Вот почему после первых обстрелов 12 июля удары, разумеется, в официальном заявлении осудили. Но в том же заявлении достаточно откровенно признали, что необходимы совместные с Тегераном усилия, чтобы территория Иракского Курдистана «не использовалась различными силами для нападений и нарушения безопасности соседних стран».
Означают ли действия КСИР в отношении иракских приграничных районов, что Тегеран де-факто присоединился к операциям турецкой армии? Внешне выглядит похоже, но только внешне. Поскольку в случае с «Когтем» речь идет о полноценной войсковой операции, а вот иранская сторона проводит операцию полицейскую. И конечной ее целью являются даже не боевики PJAK, а преступный синдикат, который лидеры этой террористической группировки создали с местными кланами колбаров.
Если кто не в курсе, то колбары - это курдские контрабандисты, которые свой кусок хлеба зарабатывают тем, что и на своих спинах, и на вьючных животных нелегально гоняют караваны через границы Ирана, Ирака, Сирии и Турции. Занятие достаточно древнее и почтенное, причем в последнее время на одно место в этом профессиональном клане существует даже конкурс. Курдские районы - что в Иране, что в Турции, что в Ираке - территории депрессивные, с высоким уровнем безработицы, поэтому занятие контрабандой в качестве носильщика - порой единственный способ для местной молодежи хоть что-то заработать.
Правда, с некоторых пор шансы заработать или получить пулю от пограничников стали примерно равны. Так, за 2018 год в стычках с иранскими пограничниками погибли 48 контрабандистов, около сотни получили ранения. Кстати, в этих человеческих разборках погибло около ста лошадей и мулов - то же ведь жертвы.
Собственно, такие потери на караванных тропах колбары начали нести с тех пор, когда оказались втянуты в политику, а точнее, когда натоптанными ими тропами заинтересовались боевики Рабочей партии Курдистана, полевые командиры PJAK и прочие любители насквозь нелегального экстремального туризма - скрытого пересечения границ.
Попытка различных экстремистских группировок подмять колбаров под себя успехом не увенчалась. Мужики в кланах крепкие, жизнью битые, отпор дать могут такой, что никому мало не покажется. Да и родни у них по обеим сторонами границы куда как достаточно. Поэтому лидеры группировок предпочли договариваться - о разделе прибыли и прочих специфических вещах, пренебрегать которыми в подобных делах совершенно не стоит.
Переговоры прошли успешно - в грузах колбаров появились вещи, ранее в обычный ассортимент переносчиков контрабанды не входившие: и оружие, и военная амуниция, и прочие интересные, но насквозь смертоносные штуки.
Проблемой стало и то, что в тюках «тех, кто несет груз», а именно так колбар переводится с курдского, стали появляться и наркотики. Что вполне объяснимо - идея курдской независимости, рыцарями которой представляют себя боевики, вещь, конечно, замечательная. Но сыт ею не будешь, а борьба за идеалы - вещь весьма затратная, даже если помогают спонсоры. Вот и приходится изыскивать «левые» заработки.
Про незнакомых людей со специфическими манерами, которых караван-баши колбаров переводят через границу, и говорить не приходится. Это классика жанра - любой контрабандный канал рано или поздно «седлают» спецслужбы.
Пассивный метод противодействия - перехват караванов колбаров - особого успеха не принес. В отличие от «старого доброго времени» пограничные патрули все чаще стали встречать вооруженное сопротивление, участились случаи обстрелов патрулей, засады на дорогах, прорывы границ, словом - обстановка накалялась. В этих условиях МВД Ирана и КСИР пришли к выводу, что по контрабандистам и их партнерам удары нужно наносить в превентивном порядке, причем не по отдельным караванам, а сразу по местам, где находятся склады, где формируются сами эти караваны, в точках, где они берут специфический груз.
Именно это и происходит сейчас в Сидакане, он же Брадост. Ну а насколько оказались эффективными иранские удары по этим иракским территориям - узнаем через несколько месяцев, когда колбары и их партнеры по нелегкому занятию контрабандой оправятся от потерь.