Посол России в Азербайджане: «Рассматривая проблемы между Ираном и Азербайджаном…» из цикла «Беседы Эйнуллы Фатуллаева», часть первая, печатная версия

Эйнулла Фатуллаев, Баку

Завтра, 10 февраля, в России по недавно сложившейся традиции будут отмечать День дипломатического работника. Профессиональный праздник российских дипломатов, уходящий корнями в древность царя Ивана Грозного и подьячего Ивана Висковатого, отмечают и в российском посольстве в Баку… Спустя 20 лет после невероятного стечения обстоятельств, позволивших еще раз переосмыслить старую как мир истину о неисповедимости путей Господних, открываю двери посольства России, знакомлюсь с российскими дипломатами…

Маститый посол Михаил Николаевич Бочарников собрал вокруг себя яркую команду неординарных дипломатов – умных и интеллигентных сотрудников МИД России, представителей нового поколения и нового мышления, опровергающих стереотипную модель поведения российского чиновника. Команда Бочарникова приятно удивляет своей открытостью и политической культурой… В гостевом зале посольства распиваем чай, открыто обсуждаем наиболее болезненные и острые для России проблемы региональной повестки. Под портретами великих русских императоров мои визави терпимо и уважительно выслушивают мою «украинскую правду»…

Быстрым и энергичным шагом входит в зал посол Бочарников. Появление посла прерывает оживленные дискуссии. Неформальные дискуссии переходят в официальную плоскость.

Наступило время выслушать другую правду – Михаила Николаевича Бочарникова.

Представляем вниманию читателей haqqin.az печатную версию эксклюзивного интервью с российским послом, приуроченного ко Дню дипломатического работника России.

Михаил Бочарников
Во время интервью

- С сожалением должен констатировать, что за всю мою достаточно долгую и местами злополучную (улыбаемся) журналистскую карьеру нынешнее интервью - всего лишь второе с Чрезвычайным и Полномочным Послом Российской Федерации в Азербайджане. С чувствами ностальгии и восхищения вспоминаю события более чем двадцатилетней давности, деятельность в нашей стране Вашего коллеги, господина Александра Блохина, которого без каких-либо намеков на фамильярность я могу назвать своим большим другом. Вспоминаю, что в те уже далекие годы у нас были частые контакты не только с Александром Викторовичем, но и с другими сотрудниками дипломатического представительства России. В те времена у нас не было проблем с получением комментариев посольства РФ по самым различным темам, да и сам Александр Блохин несколько раз бывал в моей студии, отвечал на вопросы… Однако после его отъезда лично у меня создалось впечатление, что деятельность российского диппредставительства больше приняло обособленный от информационного пространства Азербайджана характер. Может быть, это ложное ощущение, но факт, что на протяжении многих лет у нас постоянно возникали проблемы с получением информации из России, а об интервью с послом Российской Федерации говорить не приходилось. Почему? Вы, конечно, можете не отвечать на этот вопрос и рассматривать его просто как предисловие к нашей беседе…

- Мне приятно, что Вы упомянули моего предшественника, посла Блохина, ведь мы находимся в посольстве, построенном его усилиями. Александр Викторович - очень уважаемый дипломат, который работал и продолжает работать на разных направлениях. Что же касается поднятого Вами вопроса об открытости нашего посольства…

Мне бы не хотелось говорить о своих предшественниках, а потому отвечу за себя: ежегодно я даю представителям азербайджанских СМИ по несколько интервью, причем достаточно открытых. Так что рад нашей сегодняшней встрече, у Вас наверняка накопилось немало вопросов, а мне, надеюсь, есть что на них ответить. И поскольку Вы почему-то назвали свою журналистскую карьеру «местами злополучной», хочу надеяться, что наше интервью послужит ее выправлению (Улыбается).

- В канун Дня дипломатического работника в России я хотел бы поздравить Вас с профессиональным праздником! Насколько я знаю, Вы вплотную занимались грузино-абхазским урегулированием. Да и в Азербайджане Вы представляли Российскую Федерацию в судьбоносный момент карабахского урегулирования, развязки затяжного конфликта, ставшего уже по оценке как российского президента, так и азербайджанского лидера достоянием истории. Радует, что в этом вопросе позиции глав наших государств полностью совпали, радует, что наряду с братской Турцией Россия поддержала нашу страну и выступает за скорейшее становление новой, надежной региональной системы безопасности. В первую очередь, речь идет о формате «3+3». Как Вы думаете, что конкретно может привнести российская дипломатия в становление этой системы?

- Прежде всего, спасибо за поздравления! В преддверии нашего профессионального праздника обычно вспоминают многовековую историю российской дипломатии, хотя понятно, что особенно важен день сегодняшний, когда дипломатия Российской Федерации активнейшим образом выступает за укрепление международной безопасности и мира, за четкое следование букве Устава ООН, являющегося основой для всей международной деятельности.

Особенно это важно сейчас, когда Запад продвигает концепцию мирового порядка, основанного на никому не известных, односторонне сформулированных правилах международной политики. Ее цель - навязать миру ведущую роль Запада, вознамерившегося диктовать цивилизованному сообществу свои условия и правила ведения международных дел. В этих условиях Россия выступает за суверенное равенство всех государств, за недопустимость ситуации, при которой одни государства могут диктовать свою волю другим.

Кроме того, мы живем в такой период международной обстановки, когда России необходимо детально и последовательно разъяснять свою позицию и подходы к обстановке в мире в целом и к ситуациям на региональном уровне в частности. Российская дипломатия активно занимается этими вопросами. Должен отметить, что в процессе этой работы мы убедились, что у нас в мире очень много единомышленников. Причем касается это и региональных дел, и двусторонних отношений. У России очень хорошие, дружественные отношения со всеми странами региона, который принято называть «постсоветским пространством», и мы этому очень счастливы, нам повезло. Говорю это не для самовосхваления, а для подтверждения той точки зрения, что наши интересы здесь совпадают. Я бы сказал, что особую важность для полного взаимопонимания в регионе обеспечивает заинтересованность в совместных экономических проектах и в развитии торговли. Это такой драйвер интересов, фактор, который всех нас сближает. Конечно, в регионе, как мы знаем, есть и некоторые разногласия между государствами. Но осознание общности экономических интересов, по-моему, должно в итоге возобладать над этим фактором. По крайней мере, Россия работает именно в этом направлении.

Вы упомянули формат «3+3». Да, мы активно продвигаем эту региональную консультативную платформу. Первое заседание уже состоялось, и мы, конечно же, заинтересованы в том, чтобы формат этот работал и дальше.

Впрочем, у нас есть и другие формы сотрудничества. Россия - это член прикаспийской «пятерки», в рамках которой происходит постоянный процесс консультаций, обмена мнениями и согласования позиций по проектам и делам, связанным с акваторией Каспийского моря. Это тоже наши региональные интересы и мы работаем в этом направлении. И, наконец, здесь, на Южном Кавказе, Россия продвигает процессы разблокирования экономических и транспортных связей, о которых договорились Россия, Азербайджан и Армения. Подчеркну, что эти договоренности зафиксированы в заявлениях 2020, 2021 и 2022 годов.

Что же касается разногласий, то они, на мой взгляд, эффективнее всего преодолеваются именно в региональном формате. Без вмешательства «заинтересованных сторон», как бы сильно они этого ни хотели. В современном мире процессы сплочения, объединения в региональных рамках - это, если хотите, своеобразный тренд, одно из велений времени. Мы убеждаемся в этом на примере многих регионов. Таким образом, усилия российской дипломатии на, так сказать, региональном поприще, по моему мнению, диктуются именно этими соображениями.

- Отталкиваясь от Ваших слов о расхождении позиций некоторых региональных игроков, хочу спросить об еще одном насущном вопросе, затрагивающим как интересы России, так и Азербайджана – о международном транспортном коридоре «Север - Юг». В свете глобальной конфронтации с Западом Москва практически оказалась отрезанной от многих международных коридоров. Из чего можно сделать вывод, что для России коридор «Север - Юг» - это вопрос жизни и смерти. Как Вы думаете, может ли усугубление внутриполитического кризиса в Иране, частично сопряженного с коллизиями в отношениях с Азербайджаном, привести к проблемам на пути реализации этого чрезвычайно важного для России экономического проекта?

- Вы задали очень правильный и интересный вопрос. Прежде всего, хочу вернуться к своей мысли о том, что и Россия, и Азербайджан, и Иран принадлежат к одному региону. А поэтому заинтересованность в прокладке маршрута «Север - Юг» у нас общая. То есть реализации этого проекта добивается не только Россия, он, несомненно, важен для всех стран Южного Кавказа.

Главным образом, потому что он очень выгоден и может оказаться конкурентоспособным по сравнению с другими международными транспортно-логистическими маршрутами. Я бы не сказал, что интерес России, как выразился когда-то один наш политик, выйти к Индийскому океану и омыть в нем солдатские сапоги (Улыбается). Скорее, мы следуем опыту Афанасия Никитина, русского купца, который проделал этот путь еще в XV веке, доказав выгодность этого маршрута.

Давайте вспомним, что маршрут «Север - Юг» - это меридиональный коридор, состоящий по современным оценкам из трех ветвей. Одна из них - восточная ветвь, которая проходит по территории прикаспийских государств Центральной Азии. Средняя ветвь идет непосредственно по морю. И, наконец, западная - по территории Азербайджана. Так вот, на данный момент наиболее продвинутым и проработанным считается план по западной ветви. Россия в силу своего географического положения, естественно, может воспользоваться любой из этих ветвей. Но, повторюсь, самой проработанной является западная.

Давайте вспомним, что в сентябре прошлого года в Баку состоялась первая встреча на высоком уровне между представителями России, Азербайджана и Ирана. На ней как раз обсуждался этот вопрос, вырабатывались критерии взаимодействия в этом направлении, а также была принята декларация и обозначены цели - довести к 2030 году до 15 миллионов тонн объем грузоперевозок по этому маршруту. Ну это, так сказать, минималистский подход. Потому, что ряд участников той встречи указывали, что перевозить можно и больше. Вы наверняка знаете, что сейчас широко дискутируются возможности эксплуатации сразу нескольких региональных маршрутов - как меридиональных, так и широтных. Все широтные, конечно же, сочетаются с маршрутом «Один пояс - один путь», то есть с Великим шелковым путем. Но и меридиональные ничуть не менее важны. Подтверждением тому является недавнее выступление президента Азербайджана Ильхама Алиева на Давосском экономическом форуме, на котором Ваш президент подтвердил стратегическую важность коридора «Север - Юг». Поэтому я считаю, что, отвечая на Ваш вопрос, следует исходить из того, что этот транспортный коридор важен для всех стран региона, включая Азербайджан и Иран. Если рассматривать ряд проблем в азербайджано-иранских отношениях через призму далеко идущих экономических интересов, то, полагаю, нетрудно предположить, что соображения выгоды и экономической целесообразности в конце концов возобладают. Помните, как нас учили: экономика - это базис, основа, а политика - всего лишь надстройка?..

- Старик Маркс был прав и в этом. (Смеюсь)

- Надеюсь (Смеется).

- Коль скоро речь зашла о международных транспортных маршрутах, не могу не спросить Вас о пресловутом Зангезурском коридоре, представляющим для Азербайджана безусловную стратегическую значимость. Тем более что именно Россия выступила гарантом исполнения Трехстороннего мирного соглашения от 10 ноября 2020 года. Как Вы знаете, существуют очень серьезные проблемы в вопросе реализации ряда пунктов этого документа и в том числе в разблокировании Зангезурского коридора. Президент Азербайджана буквально в каждом своем выступлении упоминает эту проблему и подчеркивает ее актуальность. Как Вы считаете, удастся ли, наконец, «прорубить окно» и соединить Нахчыванскую Автономную Республику с Азербайджаном? Или на этом пути существуют проблемы, которые носят неразрешимый характер?

- Я рассматриваю то, что уже сказал о коридорах меридионального направления и разблокировании экономических транспортных связей через призму Трехстороннего заявления. Полагаю, что данное направление имеет все основания быть реализованным и не вижу каких-либо непреодолимых разногласий по этому вопросу.

Как Вы знаете, созданы трехсторонние рабочие группы на уровне вице-премьеров, которые занимаются данным вопросом. Фактически они уже достигли высокой степени понимания как с точки зрения деловых интересов, так и по техническим вопросам реализации проекта. Поэтому считаю этот проект вполне реализуемым. Мы будем надеяться, что и здесь в конечном итоге возобладают экономические соображения.

- За последнее время я обратил внимание на определенную пассивность в деятельности Трехсторонней комиссии по мирному урегулированию, проявляемую именно армянской стороной. Поскольку Азербайджан буквально с первого дня поддерживает московский формат переговоров наряду с другими. Однако после периода заметной активности, когда стороны постоянно встречались в Москве, а средства массовой информации были полны сообщениями и комментариями, связанными с различными аспектами деятельности комиссии, наступила пауза. С чем это связано, на Ваш взгляд?

- Знаете, в вопросе азербайджано-армянского урегулирования можно выделить три основных трека. Один из них – это как раз восстановление экономических и транспортных связей. Другие два - делимитация границы и заключение некоего мирного соглашения. Говорить о том, что все три эти направления переговорного процесса тесно не связаны между собой, думаю, было бы неправильно. Но в то же время заминка в продвижении по одному из треков может негативно сказаться на других переговорах. Сейчас, видимо, именно это и происходит. Но опять-таки повторюсь: мирный договор - это политический вопрос. В какой-то мере политической можно считать и тему делимитации границы. А вот разблокирование путей и маршрутов - это чистая экономика. Думаю, для процесса в целом было бы неплохо пересмотреть систему приоритетов и поставить во главу угла именно экономику.

(Продолжение следует)