Эрдоган рискует... и выигрывает наш комментарий

Икрам Нур, автор haqqin.az

В целях стабилизации обстановки сирийская правительственная армия в субботу, 31 августа, в одностороннем порядке останавливает боевые действия в зоне деэскалации Идлиб.

Первым об этом решении сообщил российский Центр по примирению враждующих сторон, а Дамаск еще пару часов «переваривал» новость о том, что его «армия», оказывается, намерена прекратить успешное наступление.

Замешательство было вполне очевидным, поскольку ничто, как говорится, «не предвещало» перемирия. Более того, к отправке в район наступления готовились новые силы - наиболее боеспособные части республиканской гвардии, отряды ливанской Хизбаллы и дополнительные подразделения 4 танковой дивизии, которая подчиняется напрямую брату сирийского президента, Махеру Асаду.

Но к вечеру 30 августа ситуацию вокруг Идлиба определяли уже не планы Дамаска и иранцев, а совершенно другие факторы.

После встречи Реджепа Эрдогана с Владимиром Путиным в Москве ряд независимых наблюдателей пришел к мнению, что российская сторона обязательно, как это было не раз, пойдет на уступки Анкаре. Но, попытавшись обставить это с наибольшей пользой для себя, хотя бы расширив в зоне «Большого Идлиба» территорию своего присутствия по максимум. Ведь ничто так не способствует переговорам о зонах влияния, как твои гарнизоны, уже занимающие ключевые позиции.

Примерно так в последние пару дней и происходило - еще утром в пятницу проправительственные силы при поддержке с воздуха российской авиации продолжали устанавливать контроль над господствующими высотами в районе Идлиба и заняли несколько небольших деревень к юго-востоку от города. Не исключено, что Москва рассчитывала затянуть выполнение турецких требований еще на несколько дней, улучшая конфигурацию фронта, но тут она столкнулась с противодействием сразу с трех направлений. Причем настолько неожиданным и серьезным, что срочно была вынуждена отказаться от своих планов.

Население «Большого Идлиба» в прямом смысле этого выражения «ногами проголосовало» и против своего «освобождения от боевиков», и против «восстановления территориальной целостности Сирии». Еще 29 августа аппарат Марка Лоукока, координатора ООН по оказанию чрезвычайной помощи Сирии обнародовал данные о том, что «десятки населенных пунктов в северной части провинции Хама и южной части провинции Идлиб» обезлюдели перед приближением своих освободителей - «правительственных сил» и идущих вслед за ними сирийскими частями «по охране тыла».

Начался массовый исход из «Большого Идлиба» мирного населения. Загрузив на все доступные средства транспорта старые матрасы, нехитрую утварь и стариков с грудными детьми, десятки тысяч сирийцев двинулись к турецкой границе.

А прибыв туда, они начали требовать от Анкары защиты от наступавших «правительственных сил» или прохода в Турцию. На контрольно-пропускном пункте Баб-эль-Хава турецкие пограничники вынуждены были стрелять в воздух и применять слезоточивый газ, чтобы остановить обезумевшую толпу, пытавшуюся прорваться через границу. На пограничном пункте Атме в провинции Идлиб беженцы с кулаками накинулись на турецких военных, обвиняя их в том, что они не в состоянии остановить наступления лояльных Дамаску сил. По сути, к ночи 29 августа на турецкой границе сложилась критическая ситуация с беженцами.

И Эрдоган решился на довольно рискованный шаг. Заявив о том, что «было бы ложью, если бы мы сказали, что события в Идлибе находятся на том уровне, который мы хотим», он отдал приказ расположенным на границе с Сирией войскам находиться в готовности к вступлению на сирийскую территорию в районе «Большого Идлиба». А двенадцать постов наблюдения турецкой армии - два из которых к этому времени были уже атакованы «анонимами» с воздуха и обстреляны «неизвестными» с земли - получили распоряжение приготовиться к оказанию поддержки армейским подразделениям, наступающим извне.

По всей видимости, информация об этих приготовлениях была доведена турецкой стороной до командования российской группировкой в Сирии и напрямую в Москву. Поскольку реакция последовала незамедлительно - то самое вероне - одностороннее прекращение огня и приостановка наступательных действий. Как нельзя более своевременное, поскольку все находилось, буквально, на грани - и с гуманитарной катастрофой в виде прорыва беженцев, и с вводом турецких войск, поскольку последствия могли последовать самые непредсказуемые.

Теперь можно выдохнуть - кризис, если и не миновал, то хотя бы отложен. Наступает время дипломатии. Впрочем, сражения за столом переговоров бывают порой не менее ожесточенными и драматичными, и нам вскоре предстоит в этом убедиться, наблюдая за тем, как Москва и Анкара будут договариваться по Идлибу. Это ведь только угроза гуманитарной катастрофы и военных инцидентов слегка ослабла - противоречия-то между внешними игроками никуда не исчезли.