Раиси протянул руку Рахмону: надо как-то жить дальше

Президент Ирана Ибрахим Раиси 8-9 ноября совершил официальный визит в Душанбе, что стало его второй поездкой в Таджикистан за прошедшие 18 месяцев.

После публичных баталий между Тегераном и Душанбе, свидетелями которых мы были в последние полтора десятилетия, создавалось впечатление, что пути двух стран разошлись надолго. Но «никогда не говори никогда», и в последние полтора года мы наблюдаем своего рода «персоязычный ренессанс» - стремительно в свое время разойдясь, Иран и Таджикистан столь же стремительно устремились навстречу друг другу.

Термометр в двусторонних отношениях застыл на точке абсолютного нуля в 2017 году, когда таджикское государственное телевидение выпустило в эфир фильм-расследование, в котором Иран обвинялся в финансировании подрывной деятельности и заказах на политические убийства в Таджикистане в период с 1997 по 2004 годы.

Тегеран, конечно, не ангел, а в истории его спецслужб более чем достаточно откровенно грязных страниц. Но все же при просмотре этого фильма теми, кто помнил, что творилось в Таджикистане в те времена, когда в смертельной схватке сошлись тогдашние элиты и бизнес, постоянно возникало впечатление, что версию «иранского следа» в ряде политических убийств создатели фильма натягивали, как сову на глобус.

Негодование Тегерана и без того распаленного жестокой расправой над членами Партии исламского возрождения Таджикистана, ПИВТ, которых всегда доброжелательно принимали в Иране, даже – на самом высшем уровне, после этого фильма было столь велико, что президента Рахмона даже не пригласили на церемонию приведения к присяге президента Хасана Рухани на второй срок.

И хотя Рухани впоследствии все же посетил Душанбе, в июне 2019 года, отчужденность и враждебность в двусторонних отношениях никуда не исчезли. И в сентябре 2020 года таджикское государственное телевидение показало еще один скандальный документальный фильм, в котором Иран обвинялся уже в финансировании деятельности боевиков в Таджикистане, включая сюда «памирцев», жителей Горного Бадахшана, которые были и остаются головной болью Душанбе. И назначенные оттуда власти, мягко говоря, не признают.

Что примечательно, этот фильм вышел после того, как Верховный суд Таджикистана в ходе закрытых заседаний приговорил к тюремному заключению около 50 таджиков, бывших выпускников иранских университетов - по обвинению в государственной измене.

Называя вещи своими именами, к 2020-му году Иран превратился для Душанбе в средоточие всякого и всяческого зла, в главного врага, единственной целью которого было свержение Рахмона и приведение к власти вместо него «иранской марионетки» из оппозиционных кругов.

И ладно бы в политической сфере – в экономике все выглядело не менее печально. Да что там говорить – внешнеэкономические связи Ирана и Таджикистана скатились к минимуму, до мизерных 121 миллиона долларов в 2021 году, все масштабные контракты и инвестиционные проекты с иранским бизнесом были разорваны, а часть этого бизнеса властями Таджикистана у собственников была попросту отобрана.

И тут происходит неожиданное – нынешний президент Ирана Ибрахим Раиси первым протягивает руку Рахмону, предлагая забыть то, что было до него. Дескать, в персоязычной семье всякое бывает, в том числе и скандалы, когда всю посуду вдребезги, – но ведь надо жить дальше. После чего выбрал именно Таджикистан в качестве пункта назначения для своей первой зарубежной поездки в качестве президента. В ходе которой они с Рахмоном договорились, что теперь у них вновь будут мир, согласие и прочая дӯстии мустаҳкам, нерушимая дружба.

Вскоре Душанбе и Тегеран объявили о планах увеличить двусторонний товарооборот до $500 миллионов и о возобновлении ряда инвестиционных проектов. Побывавший в Таджикистане министр обороны Ирана Реза Караи Аштиани заявил о готовности построить в стране завод по производству беспилотников, и так далее, и тому подобное.

Словом, все вернулось на круги своя, к немалому удивлению политиков и экспертов, которые, наблюдая этот «персоязычный ренессанс», пытаются понять его природу. А главное – зачем это понадобилось Тегерану, выдвигая самые разнообразные версии – и упуская главную.

Центральная Азия все сильнее дрейфует от России, сближается с Китаем и оказывается вовлеченной в большой турецкий интеграционный проект «Организации тюркских государств». Иран, таким образом, в важном для него регионе оказывается в стратегическом одиночестве. С Казахстаном, Узбекистаном, Туркменистаном и Кыргызстаном отношений у него выстроить не получилось, да они и сами не слишком-то этого хотят. По большому счету и потому, что у этих государств нет новейшей истории отношений с Тегераном, для них он совершенно непонятный и невнятный партнер.

Иное дело – Таджикистан, здесь иранцам есть за что зацепится. Что они и делают, пытаясь трансформировать Душанбе в форпост своего влияния в Центральной Азии. Рахмон пока не против, но Душанбе не стремится слиться в экстазе с Тегераном, всячески стараясь не брать на себя в нынешний период ренессанса каких-то серьезных обязательств. Остается только наблюдать, чем все это закончится.