Эрдоган в ожидании. Как поступит Трамп?
На последних президентских выборах в США демократы потеряли значительную часть своих традиционных избирателей, уступив республиканцам предпочтения студентов и американцев-мусульман, в том числе арабского происхождения.
Камала Харрис, которая провела яркую предвыборную кампанию, полностью поддержала политику президента Байдена на Ближнем Востоке и не стала дистанцироваться от позиции Белого дома, заявив, что не выходила из Овального кабинета, когда там принимались решения по сектору Газа и Ливану.
За кого голосовали, то и получили
Позиционируя себя кандидатом в президенты, который «положит конец войне на Ближнем Востоке», Трамп пообещал Белалу Эль-Зухайри, имаму Большой мечети в городе Хамтрамк, восстановить мир в регионе. В результате Белал Эль-Зухайри и его коллеги вышли на сцену вместе с Дональдом Трампом в штате Мичиган, игравшим одну из ключевых ролей в определении итогов президентских выборов.
Мусульманские лидеры штата Мичиган заявляли, что демократы, которым они традиционно отдавали свои голоса, не уделяют им должного внимания. Поддержав Дональда Трампа в ходе последней избирательной кампании, они дали понять, что не являются «готовыми голосами в кармане демократов».
Но, к глубокому разочарованию мусульманской общины, спустя всего несколько дней после объявления результатов президентских выборов, им пришлось наблюдать за тем, как Трамп наводнил свою будущую администрацию людьми, стремящимися к дальнейшей эскалации напряженности и насилия на Ближнем Востоке. Во время первого президентского срока Трампа окружали такие «ястребы», как Джон Болтон, Майк Помпео и Ники Хейли. Правда, в новом правительстве их нет, но им на смену пришли другие сторонники эскалации.
К примеру, Марко Рубио, будущий госсекретарь США, является известным сторонником правительства Биньямина Нетаньяху. В период своей работы в Сенате он неоднократно заявлял, что все палестинцы — «террористы». Сообщается, что новость о предстоящем назначении Рубио на пост госсекретаря вызвала недовольство даже среди самых преданных сторонников Трампа.
Но самым шокирующим назначением в «ястребином» Кабинете Трампа, обещавшего на предвыборных митингах мир во всем мире, стала кандидатура Питера Хегсета на пост министра обороны. Уточним, что 44-летний консервативный журналист Питер Хегсет, служивший в Афганистане и Ираке и работавший в тюрьме Гуантанамо, известен расистскими взглядами по отношению к мусульманам. В частности, он защищал американских солдат, обвиняемых в военных преступлениях, утверждая в своих публикациях, что «не было лучшего места для допроса мусульман, чем тюрьма Гуантанамо».
Другим неожиданным шагом Трампа стало выдвижение Тулси Габбард на пост главы национальной разведки. Габбард известна жесткими исламофобскими взглядами. В одном из публичных выступлений в 2021 году она заявила, что террористические акты в мире исходят от исламской религии, а такие страны, как Турция, Пакистан, Иран и Саудовская Аравия, идеологически и финансово поддерживают терроризм. Несмотря на обещание Трампа завершить войну в секторе Газа, Тулси Габбард известна как яростная противница прекращения огня до тех пор, пока не будут освобождены израильские заложники, второй год удерживаемые боевиками ХАМАС.
Жестких исламофобских взглядов придерживаются и другие члены внешнеполитической команды Трампа, например, будущие советник по национальной безопасности Майк Уолтц и директор ЦРУ Джон Рэтклифф.
Таким образом, пока либеральные круги Соединенных Штатов обвиняют американских арабов и мусульман в победе Трампа, республиканцы формируют крайне радикальное правительство.
Взгляд из Анкары на Кабинет Трампа
Как уже писал haqqin.az, в ходе последних президентских выборов в США Анкара, в отличие от избирательных кампаний 2016 и 2020 годов, выбрала политику равноудаленного дистанцирования от обоих кандидатов. Что также было связано с тем, что выборы проходили на фоне продолжающейся войны на Ближнем Востоке, и Турция просто не хотела рисковать.
Во время первого президентства Трампа отношения между Анкарой и Вашингтоном характеризовались периодами взлетов и падений. Хотя Трамп не раз заявлял, что проблемы с Турцией — это наследие президентства Барака Обамы, именно администрация Трампа ввела против Анкары крупнейшие эмбарго. Кроме того, в период правления Трампа Турция провела на севере Сирии против подразделений РПК в 2018 и 2019 годах две крупнейшие контртеррористические операции, что также осложнило американо-турецкие отношения.
В период первого президентства Трампа с 2016 по 2020 годы динамика в отношениях с Турцией во многом зависела от состава политической команды Трампа. Как уже сообщалось, Джон Болтон и Майк Помпео играли ключевую роль в решении президента США ввести эмбарго против Анкары. Конфликт обострился настолько, что президент Эрдоган отказался встречаться с Болтоном во время его визита в Анкару.
В новом Кабинете Трампа также можно увидеть политиков, чьи взгляды прямо противоречат региональной политике Турции. К примеру, упоминавшийся Марко Рубио известен нескрываемо враждебной позицией по отношению к официальной Анкаре. Если же добавить, что большинство фигур в будущем Кабинете Дональда Трампа, отвечающих за внешнюю политику, активно поддерживают правительство Биньямина Нетаньяху, картина окончательно проясняется.
В то же время, в Анкаре убеждены, что было бы ошибкой строить прогнозы о будущем американо-турецкого сотрудничества на основе былых отношений с Вашингтоном. Как сообщили haqqin.az турецкие дипломатические источники, вплоть до инаугурации Трампа Анкара сохранит нейтральный подход в отношениях с Вашингтоном. В дипломатических кругах Турции считают, что, хотя в ходе предвыборной кампании Дональд Трамп обещал положить конец войне на Ближнем Востоке, его истинные намерения и шаги прояснятся только после официального вступления в должность.
Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, возвращаясь с саммита G-20, отметил в интервью журналистам, что Турция ознакомилась с позицией нового правительства США и его подходами к внешнеполитическим процессам.
«Конечно, мы анализируем, кто входит в Кабинет господина Трампа и каков их подход, - сказал турецкий лидер. - И на основе этого готовим свои шаги. Для нас не так важны заявления или мысли [политиков] до того, как они пришли к власти. Важно то, что они будут делать после того, как возьмут на себя ответственность за управление. Мы предпринимаем шаги в зависимости от конкретных действий, и готовим нашу политику в ответ на эти шаги. Мы хотим верить в риторику господина Трампа о завершении войн и ожидаем, что он примет меры в этом направлении».
Без сомнения, одним из самых серьезных вопросов, который будет вынесен на повестку дня американо-турецких отношений в период президентства Дональда Трампа, станет вопрос существования на севере Сирии террористической организации РПК/ОНС. Хотя в свою первую президентскую каденцию Трамп обещал Эрдогану вывести американские войска из этого региона, руководство Пентагона отговорило президента от этого шага. Несколько дней назад Reuters сообщил, что Анкара оказывает серьезное давление на Вашингтон, настаивая на прекращении американской военно-технической поддержки, оказываемой Рабочей партии Курдистана. Президент Эрдоган также заявил, что Турция планирует полностью ликвидировать «болото терроризма».
Таким образом, как отмечают ведущие политические аналитики, период относительной «оттепели», наметившейся в американо-турецких отношениях после принятия Швеции и Финляндии в НАТО и одобрения Конгрессом США продаж Турции модернизированных истребителей F-16, может сменить продолжение «эпохи взлетов и падений». И решающую роль в этом может сыграть тот факт, что Дональд Трамп, судя по его персональным назначениям, явно формирует «военный кабинет».
Тем не менее, давние личные отношения Эрдогана и Трампа, открытость телефонных линий между Вашингтоном и Анкарой, а также присутствие в команде 47-го президента США Илона Маска, поддерживающего тесные связи с Анкарой, могут сыграть позитивную роль. Не говоря уже о факторе Ричарда Гренелла, протурецки настроенного друга Дональда Трампа, которого Турция очень хотела бы видеть на посту госсекретаря США.
Словом, на данный момент Анкара, как и во времена первого президентского срока Дональда Трампа, демонстрирует готовность осмыслить и, соответственно, отреагировать на тот внешнеполитический курс, который предложит новая команда президента Трампа.
