Егиазарян умер, Гусейнов жив это актуально

Эйнулла Фатуллаев

Казалось бы, трагическая смерть армянского политзаключенного Мгера Егиазаряна должна была вызвать всплеск справедливого европейского негодования. Однако официальный представитель верховного комиссара Евросоюза Майя Косьянчич ограничилась сухой, ничего не значащей формальной оговоркой, выразив трафаретную европейскую обеспокоенность и надежду на беспристрастное расследование. В общем-то, на этом все.

Мгер Егиазарян

С 21 декабря по 17 января 50-летний зампредседателя уже оппозиционной национал-демократической организации «Армянские орлы» Мгер Егиазарян в застенках проводил акцию голодовки. То есть 27 дней армянский оппозиционер по всем канонам «сухого протеста», не балуясь ни сметаной, ни другими вегетарианскими продуктами, сознательно отказавшись от пищи, вел борьбу, привлекая внимание мировой общественности. Хотя азербайджанские нацдеки, которые по традиции лицемерно подлаживаются под вкусы малосознательной части населения, могут возразить: какие же политзаключенные могут быть в Армении после победы либеральной революции?! Возьму на себя смелость ответить – самые настоящие! Скажем, если в период правления Народного фронта Азербайджана политзаключенным считался депутат парламента Гаджи Абдул, которого посадил тогдашний глава МВД Искендер Гамидов, то уже после прихода к власти Гейдара Алиева арестованный Искендер Гамидов был признан Советом Европы заключенным, арестованным по политическим мотивам. Политика и наша жизнь полна такими переменами. Кто знает – может, через некоторое время и новый узник Роберт Кочарян, некогда посадивший Никола Пашиняна, будет признан главным политзаключенным в Армении?! Ведь расстрел демонстрации, в чем обвиняют бывшего главу армянского государства – следствие судьбоносной гражданской борьбы за власть. Чистая политика!

А организация «Армянские орлы», как это пытаются представить в Азербайджане, не мелкая и маргинальная организация, а объединение, насчитывающее 14-летнюю историю. По всей Армении у организации свыше трехсот филиалов, за последние годы «орлы» провели более двух тысяч общественных кампаний. Лидер движения Хачик Арсян до революции занимал пост замминистра спорта Армении. А покойный Мгер Егиазарян был его заместителем. При желании международные правозащитные и профсоюзные организации могли бы представить Мгера и журналистом. Ведь М.Егиазарян занимал должность ответственного секретаря информационного сайта «Haynews.am».

Более того, в 2015 году М.Егиазарян возглавлял пресс-службу ЗАО Армводоканал. То есть что-то вроде пресс-секретаря нашего «Азерсу». Представьте, какой шум поднялся бы в мире, если бы в Азербайджане арестовали и осудили Анара Джабраиллы – главу пресс-службы «Азерсу». А если бы, к тому же, он проводил 27-дневную акцию голодовки?!

Егиазаряна задержали 3 декабря спецслужбы Армении – сотрудники Службы нацбезопасности. На следующий день он отверг обвинения и начал голодовку. Но 17 января вынужденно приостановил акцию, ибо, как пишут армянские СМИ, состояние его здоровья стало ухудшаться. И через считанные дни после этого политзаключенный скончался. Не выдержало сердце. Но зато, как говорили в советские времена, прогрессивная часть мирового сообщества молча восприняла эту скучную статистику. Да, смерть политзека в Армении для европарламентария всего лишь скучная статистика.

А Мехман продержался всего 1 день

Другое дело - 27-летний азербайджанский блогер Мехман Гусейнов, которому удалось продержаться голодным всего сутки. А затем незаметно подсесть, по признанию брата-правозащитника, на молочную продукцию и вегетарианскую пищу. Европейское демократическое сообщество и либеральная знать проявили завидное единодушие – 600 депутатов Европарламента взяли на себя смелость осудить азербайджанские власти. Почему Европа демонстрирует столь редкое, почти невиданное единодушие в деле азербайджанского блогера и почти не замечает смерти армянского политзека?! Конечно, это можно объяснить восторженными чувствами к победившему делу армянской революции, но ведь и в период правления клана карабахских полевых командиров Запад не был излишне требовательным к тандемократии Кочаряна и Саргсяна. Им все сходило с рук: и четырехлетнее пребывание в тюрьме Пашиняна, и расстрел парламента, и расстрел митингов… Запад относился к этим полевым командирам снисходительно, как к баловням судьбы. Что было позволено им, то не позволяли азербайджанской власти. На моей памяти нет ни одной резолюции Европарламента либо ПАСЕ по политическим арестам в Армении, хотя, повторю, вождь армянской революции, журналист Никол Пашинян отсидел около четырех лет в тюрьмах. Евросуд не удосужился рассмотреть его дело в приоритетном порядке…

За этой завораживающей декорацией либеральных ценностей скрывается голая политика. И только целесообразность и рациональность, своекорыстие, жесткие расчеты, диктуемые голой политикой, определяют мотивы высшего вердикта. Угоден или неугоден, вот в чем вопрос!..

Заслушиваясь велеречивыми рассказами и детским лепетом о гуманизме Запада, я каждый раз беспрестанно цитирую гениальную притчу российского интеллектуала Альфреда Коха о невидимом лице дикого и мстительного европейца, лишенного сантиментов и безрассудного в своей жестокости. Норманна-европейца, для которого в период дикой мести не существует никакого либерализма и гуманизма. Да, зачастую наше представление о Западе слишком поверхностное и благостное.

Вот на закат европейских ценностей и обратили свое внимание тридцать интеллектуалов, обратившихся несколько дней назад к европейским народам с воззванием, полным тревоги и чувства опасности за завтрашний день. Среди тех, кто бьет в колокола, такие великие имена современности, как Бернар-Анри Леви, Милан Кундер, Орхан Памук, Людмила Улицкая и многие нобелевские лауреаты. Интеллектуалы предсказывают надвигающуюся на Европу катастрофу, новую волну ксенофобии и антисемитизма. И по мнению лучших представителей европейской философской мысли, новые европейские политики – это «лжепророки», погубившие Европу в тупике, когда ей остается броситься в последнюю битву за сохранение цивилизации. Интеллектуалы в полный голос заявляют о поражении идеи объединенной Европы, оставшейся под волнами популизма, и констатируют кризис европейской совести.

И опять слово о вечной дефиниции – совести. Для атеиста – это чувство нравственной ответственности, для верующего – частица Высшего разума, то есть Бога. Но и с точки зрения нравственной ответственности, как и с позиции непреодолимой веры в неминуемое возмездие, совесть – это высшая человеческая ценность. Которую потеряли многие европейские политики. Неужели так сложно понять, что Егиазарян умер, а Гусейнов жив. Или для мстительного норманна или нормандца так не хватало смерти Гусейнова? Чтобы сделать еще один шаг на пути к возмездию…