Самоубийство России
В последнее время активно обговаривается ситуация, сложившаяся на фронтах российско-украинской войны, и, очевидно, обозначившийся переход ее в позиционную стадию. При этом практически единогласно эксперты сходятся во мнении, что это обстоятельство работает в пользу России, поскольку та обладает значительно большей ресурсной базой, чем Украина, и меньшей чувствительностью к людским потерям. Этот тезис, который подается как банальный и в своей очевидности не требующий доказательств, однако требует уточнений, которые вообще-то не просто сводят его на нет, а приводят к прямо противоположному выводу: чем быстрее закончит войну Россия, тем ей же лучше.
У России действительно значительные мобилизационные возможности, но они совсем не бесконечны. Недаром политическое руководство так избегает повторения массовой мобилизации, зафиксировав заметный рост недовольства и существенные организационные проблемы во время проведения первой, «частичной», объявленной 21 сентября 2022 года.
После этого был сделан упор на контрактников, и основная масса россиян, готовых и желавших подзаработать на войне, уже осуществили это желание, и дальнейший набор будет идти за счет тех, кто всячески от такой перспективы уклонялся и кто будет крайне недоволен, когда уклоняться больше не получится. Предел мобилизационных возможностей, таким образом, измеряется не количеством всех мужчин призывного возраста, а тем количеством мобилизованных, после которого новые призывы встретят ощутимое сопротивление. Где этот предел, заранее никто сказать не может.
Пока, как написал военкор Сладков, «зэки спасают Россию»: в штурмовых, самых опасных для жизни операциях впереди часто идут заключенные, как это было в ЧВК «Вагнер», а нынче - в составе подразделений «Шторм-Z». Потери среди них достигают немыслимого уровня - но это для власти и большинства россиян будто граждане второго сорта - расходный материал. По мере его истощения будет увеличиваться доля погибших и искалеченных среди «нормальных» россиян и, соответственно, обостряться реакция на потери. Опять же, где здесь красная черта, можно будет сказать только задним числом. Очевидно, однако, что где-то впереди она есть, бесконечно хоронить родных и близких граждане «непобедимой России» вряд ли готовы.
При прямом сравнении оборонного потенциала России и Украины тоже все на первый взгляд ясно, однако сам же Кремль заявляет, что в лице Украины воюет с НАТО, а вот у НАТО с потенциалом куда лучше, и про остановку военной помощи Украине никто всерьез не говорит, наоборот. И если на первом этапе войны с Запада поступала в основном бывшая советская и устаревшая техника, то затем доля современного натовского вооружения стала возрастать. Результаты этого хорошо почувствовали на фронте и далеко за линией фронта.
Маховик военно-промышленного комплекса в США и союзных странах раскручивается, и российской оборонке тяжело тягаться с мировыми лидерами-брендами, да еще в условиях жестких санкций на продукцию военного или двойного назначения. Эта разница потенциалов со временем будет становиться все ощутимей. Что такое качественное различие в дальнобойной артиллерии, российские оккупанты могут рассказать уже сейчас. Иран и Северная Корея, будучи аутсайдерами цивилизации, точно не способны это качественное различие компенсировать.
Кстати, упование Кремля на приход в Белый дом Дональда Трампа игнорирует то обстоятельство, что республиканцам традиционно очень близки интересы отечественного ВПК, и невозможно представить, чтобы президент-республиканец, даже такой взбалмошный, как Трамп, стал препятствовать увеличению прибылей своих промышленников за счет масштабных контрактов с Украиной и ее партнерами по группе оборонной поддержки «Рамштайн».
Но даже не указанные военные, военно-технические и военно-промышленные аспекты, неизбежно ухудшающиеся со временем, обуславливают бесперспективность расклада для России. Ведение войны катализирует, ускоряет процесс деградации страны, которая решила, по выражению культуролога Александра Эткинда, бросить вызов современности. Архаизация технологий и практик, подавление свободы самовыражения, рост репрессий, внеправового насилия, «охота на ведьм», воинственный обскурантизм в науке и образовании, бегство «слишком умных» из власти и из страны, ухудшение качества управления, падение качества жизни – со всеми этими «прелестями» Россия сталкивается уже сейчас, и рассчитывать, что цивилизационная маргинализация вдруг остановится сама по себе, да еще во время войны, не приходится. Чем дальше Россия уходит от нормальности, тем меньше шансов, что удастся в обозримые исторические сроки к ней вернуться, да и вопрос - удастся ли вообще.
Даже если война закончится прямо завтра (а она не закончится) и будет принято решение восстановить отношения с Западом (а оно принято не будет), выползать из ямы, в которую столкнул Россию Путин, придется долгие годы и ценой колоссальных усилий. Но пока ничто не указывает на осознание необходимости вернуть России цивилизованное обличье, наоборот. И каждый новый шаг во тьму уменьшает шансы, что удастся вернуться к свету. Наверное, такой коллективный спуск в ад можно будет назвать победой Путина. России? Точно нет.
Эксперты, обсуждая варианты замирения между Россией и Украиной, нередко в качестве вероятного исхода указывают пример раздела между Южной и Северной Кореей: мира нет, но и войны тоже как-то сосуществуют. Правда, ни у кого не возникает сомнения, кому достанется участь Северной Кореи. Недаром в последнее время Москва и Пхеньян так сблизились. Идея величия России меняется на глазах невообразимым образом.
Так что да, война дается Украине очень тяжело, и степень ее будущих потерь оценить невозможно. Но и Россия откровенно убивает себя и свое будущее в этой затеянной ею бойне. Никаких оптимистичных перспектив нету вообще, есть плохие и катастрофичные. Те, что получше, неизбежно связаны с необходимостью прекращать войну и как можно быстрее. Разговоры о том, что России выгодно затягивать войну, равносильны утверждению, что ей выгодно самоубийство.
