Путин предложил, Эрдоган подхватил. Однако!..
Когда в октябре 2022 года президент Российской Федерации Владимир Путин предложил создать на территории Турции хаб, куда посредством газопровода «Северный поток» можно будет перенаправить утраченный объем газового транзита, эту идею сразу подхватил президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган.
И в самом деле, в Турции к этому моменту для реализации такого проекта была почти готова инфраструктура, оставалось лишь внести поправки в законодательство. В результате, уже через год российский гигант «Газпром» передал турецкой государственной компании Botas проект дорожной карты создания газового хаба, отметив при этом, что на повестке дня стоит вопрос учреждения совместной российско-турецкой рабочей группы.
И дело пошло.

В конце прошлого года глава Министерства энергетики Турции Алпарслан Байрактар заявил, что создаваемый в Стамбуле международный энергетический Центр, который займется вопросами поставок на зарубежные рынки энергоносителей и полезных ископаемых, а также ценообразованием, начнет работу уже в 2024 году. Для него даже нашли место в международном финансовом Центре в стамбульском районе Аташехир.
А вскоре вице-премьер России Александр Новак согласился со сроком завершения проекта по формированию на территории Турции электронной площадки для котировок цен на газ, поставляемый в Юго-Восточную Европу.
Важно учесть, что Новак хотел видеть Турцию транзитным маршрутом поставок газа в Европу из различных источников, предлагая использовать опыт России и, в частности, концерна «Газпром» по формированию цен на электронной площадке в Санкт-Петербурге. То есть Москва хотела значительно большего участия в проекте, чем предполагалось изначально, что, естественно, не устраивало турецких партнеров. Для усиления переговорной позиции Анкаре следовало как можно быстрее найти новые источники газа, что наверняка сделало бы Москву более сговорчивой.

Кроме того, доминирующий на рынке Турции российский газ мог легко попасть под действие западных санкций, что оправдывало поиски Анкары альтернативных источников «голубого топлива».
Было очевидно, что для достижения своих целей азербайджанского газа Турции явно не хватило бы. И вскоре турки достигли договоренности о поставках туркменского газа через территории Азербайджана и Грузии. О конкретных объемах и маршруте поставок туркменского газа не сообщалось, но по всему чувствовалось, что этот вопрос до конца не решен. Правда, в турецкой «газовой корзине» имелись еще иранские объемы, на которые Турция из-за ненадежности Тегерана особо не рассчитывала.
Впрочем, вскоре нашелся оптимальный выход, напрямую связанный с изменением энергетической стратегии Турции - благодаря законопроекту, принятому парламентом 2 мая, появилась возможность строить в стране заводы по производству сжиженного природного газа (СПГ).
По мнению экспертов, этот документ полностью согласуется с целями проекта газового хаба в Турции, предложенного Россией. Строить предприятия по производству СПГ планируется как в рамках государственных программ, так и за счет частных инвестиций.
Напомним в этой связи, что Турция начала добывать собственный газ в Черном море, в эту страну упираются газопроводы из Азербайджана, России и Ирана, Турция также закупает сжиженный природный газ в разных странах, часть которого она может отправлять на Запад по трубопроводам.

Таким образом, благодаря новому законопроекту Турция будет иметь право сжижать часть газа на своей территории и экспортировать его в регионы, в которых нет газопроводов, а заодно и в другие, не только европейские, страны. К тому же на сжиженный российский газ распространяется лишь часть экономических санкций Запада.
Впрочем, все это в будущем.
А пока только за прошлый год Турция импортировала 50,5 миллиарда кубометров природного газа, причем 30 процентов в виде СПГ.
По прогнозам экспертов, в ближайшие годы объем импорта вырастет до 40 процентов. Так, государственная трубопроводная компания Botas и американская корпорация ExxonMobil подписали недавно соглашение о поставках в Турцию сжиженного природного газа, рассчитанное на долгосрочный период.
Речь идет об очередном шаге Турции к диверсификации источников энергоносителей. Сумма контракта, подписанного с корпорацией ExxonMobil, а также объемы поставок СПГ не называются. Но ранее сообщалось, что при нынешнем уровне цен соглашение могло быть заключено на десять лет и оценено примерно в 1,1 миллиарда долларов в год. При этом ежегодный объем поставок СПГ составит 2,5 миллиона тонн.

Глава турецкого Министерства энергетики ранее уже говорил о планах диверсификации Турцией поставок газа и создании «нового портфеля» поставщиков перед тем, как в 2025 году истекут сроки действия ее долгосрочных договоров о поставках газа с Россией, а в 2026 году - с Ираном.
Каким будет новый портфель, сказать трудно. Тем не менее, уже известно о решении турецких властей расширить мощности по хранению голубого топлива в подземных хранилищах (ПХГ).
В совокупности же все эти решения и шаги Анкары вызывают немало вопросов. Может быть, именно поэтому и откладывается визит в Турцию президента РФ Владимира Путина, в ходе которого должна быть поставлена последняя точка в вопросе турецкого газового хаба. Эксперты не исключают, что идея, озвученная президентом России в 2022 году, могла трансформироваться или даже видоизмениться. Во-первых, по мере ее проработки, а во-вторых, под воздействием изменившегося отношения стран Запада к российскому газу...
В Турции хорошо понимают: чтобы превратиться из простого транзитера в полноценный хаб, недостаточно только расширить внутреннюю инфраструктуру хранения газа.
Турецкий хаб не скрывает своих намерений стать биржей, на которой поставщики и покупатели газа будут заключать сделки. Тем более что трубопроводная инфраструктура для организации такого хаба у Турции уже есть. Однако претензии Анкары стать площадкой для экспорта в другие страны, прежде всего в Европу, и заодно определять мировые цены на газ – это уже совсем другая история. Партнерство России в этом проекте сомнений не вызывает. К тому же для участия в работе будущего хаба давно приглашался Азербайджан. А вот за кем именно останется право решающего голоса, пока еще не определено.
Поэтому, полагаем, и стопорится реализация столь важного проекта.