Абульфаз Гараев жаждет справедливости ночные размышления

Эйнулла Фатуллаев

Президенту ничего не оставалось, как отправить в отставку одного из долгожителей в азербайджанском правительстве Абульфаза Гараева. Хотя грозные тучи над головой министра не одной культуры, но и туризма в прошлом появились после жесткой публичной критики президента во время сдачи в эксплуатацию горнолыжного комплекса «Шахдаг». Абульфаз Гараев что-то недоделал. Оставил после себя некрасивое пятно на красивом полотне, на одном из беспрецедентно масштабных проектов президента – ни один горнолыжный комплекс в СНГ не идет в сравнение с претворенной задумкой Ильхама Алиева. Однако еще несколько лет назад официальный телеящик показал, что президент был недоволен незавершенной, неисполненной частью проекта… Гараев не справился, дело передали в надежные руки вице-премьера.

у Абульфаза Гараева другие ценности. Он не Фурцева, и никогда не плакал в подушку...

В конце каждой пятилетки Абульфаз Гараев терял часть своих полномочий. Мы его теряли по частям, как в том самом известном советском анекдоте. Вначале А.Гараев потерял молодежь, потом спорт. В последнем правительстве А.Гараев потерял и туризм. По духу комсомальчик, по способностям обычный середнячок из постсоветской номенклатуры, Гараев был человеком далеким от духовных ценностей, поэзии, прозы, архитектуры, драмы, театра, искусства... Я допускаю, что, вероятно, Гараев смог бы прочитать стихи Маяковского, но сложно вообразить министра культуры, рассуждающего о наследии одного из величайших драматургов Востока Джафара Джаббарлы. Я не могу сказать, что Гараев был антинационален, но он был ненационален по своей природе, скорее наднационален, если не космополитичен, это был заурядный представитель обычной брежневской плеяды советской молодежи. Что всегда бросалось в глаза? Его нелитературная манерная речь бакинского денди из коммунального совкового двора 70-х годов. Нечаянно сломали бюст Мушвига? Мелочи, ребята приклеят. Сносят дом Джафара Джаббарлы? Так на месте музея построим новостройку, и экспонаты перенесем в новую квартиру. Гараева априори не могло задеть за живое ущемление памяти какого-то азербайджанского героя. У него были свои герои. И свои ценности.

Ему было приятно принимать на своей бакинской вилле Жерара Депардье, который был потрясен изысканностью и богатством прекрасно обставленного дворца министра культуры. Великий француз, побывав в гостях у министра, был настолько потрясен увиденным, что 24 октября 2013 года откровенно признался французским журналистам: «Это настоящее произведение искусства». Подобные оценки из уст европейцев раздавались разве что после посещения великолепного дворца Геринга в Каринхалле.

Я представляю, какое впечатление на Депардье оказала бы роскошная квартира А.Гараева в Лондоне. Либо отель в Хорватии и даже в Чехии. Друзья из окружения экс-министра рассказывают о фешенебельной недвижимости экс-министра культуры в европейских странах.

А.Гараев был и, наверное, остается очень богатым человеком. Хотя его сэкономленная зарплата чиновника за 10 лет хватила бы на покупку задрипанной хрущевки на окраине столицы. Черт с похороненной архитектурой Баку, как и с похороненным искусством. Гараев оборвал какую-то очень тонкую струнку.

Как признали во время предварительного следствия его заместитель и глава Госслужбы, руководство министерства положило глаз на зарплату преподавателей в музшколах и музучилищах. Учителя платили долю руководству министерства. Видимо, на судьбоносные и жизненно важные расходы для перманентного обновления имперского интерьера на вилле Гараева, которым так сладострастно восторгался сам «граф Монте-Кристо».

что стало с картинами великого Саттара? Музыку Караева не развеешь, идя тропою грома. А картины Саттара могут исчезнуть

Сотрудники Гараева рассказывают, что во время обысков в Минкультуры сам министр находился в рабочем кабинете. Странно, но он даже не вышел из своих покоев в коридор. Неужели министру было стыдно? Или страшно? Не берусь судить, но министр беспрестанно повторял высокопоставленным чиновникам по правительственной трубке, что это несправедливо. Гараев, в министерстве которого отбирали часть зарплаты преподавателей сольфеджио и музлитературы, тех учителей, которые преподавали детям симфонические гравюры дяди Абульфаза – великого композитора Гара Гараева, уповал на справедливость.

Кстати, будущего министра назвали в честь своего дедушки, отца Гара Гараева. У каждого своя правда. Однако преподавателю надо было выжить на 400 манатов. Знает ли А.Гараев, что такое жить на 400 манатов? Запамятовал. Когда-то он и сам был преподавателем в нашем вузе. А.Гараев читал студентам научные лекции о духовной культуре народа, то есть по культурологии. Но Гараев жил на одну зарплату, бедствовал, влачил жалкое существование в первые годы дикого капитализма на закате горбачевской перестройки. Как поступил Гараев? Конечно же, в отличие от этих аскетичных преподавателей, которые, несмотря на волюнтаризм и воровство руководства Минкультуры, не предали своих учеников и память Гара Гараева, Абульфаз Гараев бросил студентов и культурологию, ретировавшись в зарождающийся кооперативный бизнес. Конечно, Гараев никогда не был альтруистом. Будущий министр стал торговать электротоварами в фирме «Импротекс». Конечно, Гараева можно и нужно было понять, ведь будущий министр еле сводил концы с концами. Благо бывшие комсомольские товарищи пришли на помощь в трудный час. Это личный выбор Гараева, который, возможно, также заслуживает понимания и сочувствия, ведь ему чуждо бескорыстие! Но кто дал право покушаться на аскетичность преданных величайшей музыке и памяти другого, но великого Гараева учителей? Зачем у них отбирать последнюю шинель?!

Что дальше? А дальше все пойдет по справедливости, как и жаждет Абульфаз Гараев. Наворованное и отнятое вернут учителям. И они продолжат рассказывать детям о великом творчестве Гара Гараева, и даже о его симфонических гравюрах «Дон Кихот».

И еще, очень хотелось бы, чтобы следователи Генпрокуратуры начали отдельное расследование об исчезнувших экспонатах в Национальном музее искусств. Куда-то подевались произведения искусства, подкрепленные выданными музеем сертификатами, которые стали распродавать через сувенирные магазины и вывозить из страны. С благословения директора этого же музея в нашей стране стала процветать криминальная торговля поддельными (а может, и не поддельными?!) картинами другого великого азербайджанца - Саттара Бахлулзаде. Во всяком случае, согласно официальным документам, значительная часть картин С.Бахлулзаде хранится в Национальном музее искусств. Однако почему-то те же самые картины, которые вроде хранятся в музее, украшают стены дворцов и усадебных резиденций чиновников Минкультуры.

Какие-то омерзительные авгиевы конюшни. Надо бы разобраться с этим. Музыку азербайджанского Глинки - величайшего Гараева можно сохранить во веки веков, благо сжечь ноты, как и рукописи, не получится, но вот наше достояние культуры может остаться без картин великого Бахлулзаде. Надо пойти за ними "тропою грома", как некогда писал Гара Гараев…