Этот вопрос кажется гипотетическим, но в реальности отражает сложность политического момента, когда дипломатические символы становятся инструментами в борьбе за влияние.
1 сентября в Вене постоянный совет ОБСЕ вынесет на голосование резолюцию о роспуске Минской группы. Формат, созданный 33 года назад для урегулирования конфликта между Азербайджаном и Арменией, лишается предмета существования после окончательного восстановления территориальной целостности Азербайджана. Сам факт вынесения этого вопроса на голосование стал результатом долгих переговоров.
Первоначально Ереван настаивал на том, чтобы вопрос рассматривался только после подписания мирного договора, тогда как Баку изначально требовал отделения одного процесса от другого, поскольку Минская группа была инструментом карабахского урегулирования, а в проекте договора о мире топоним «Карабах» никак не упоминался.
Позиции сопредседателей ОБСЕ до недавнего времени оставались размытыми. Россия, не скрывая, считала группу утратившей значение и выступала за ее «похороны». США и Франция занимали выжидательную позицию: они не выступали с инициативами, но были готовы признать любое решение, согласованное между Баку и Ереваном. Ситуация резко изменилась после вашингтонского саммита 8 августа при участии президента США Дональда Трампа. В Вашингтоне была достигнута договоренность, по которой Азербайджан и Армения совместно обратятся в ОБСЕ с просьбой о роспуске структуры. Париж и Вашингтон поддержали этот шаг, поприветствовав лидерскую роль Алиева и Пашиняна.
Но именно в этот момент Москва предпочла промолчать. Российский МИД дал понять, что недоволен продвижением мирного процесса без непосредственного участия своей страны, вновь напомнив о трехсторонних договоренностях с участием России как о «единственной реальной основе» урегулирования. Для Кремля особенно болезненным стал пункт о Зангезурском коридоре, уже получившим в экспертных кругах название «Маршрут Трампа». Этот проект напрямую затрагивает интересы Москвы, оставляя ее за пределами ключевых решений.
Вопрос о возможном вето со стороны России в ОБСЕ возникает именно в этом контексте. С формальной точки зрения, Москва ранее сама говорила о ненужности Минской группы. Однако политическая логика может измениться: демонстрация несогласия с вашингтонским форматом способна подтолкнуть Кремль к блокированию резолюции. Для этого не требуется весомых аргументов, достаточно факта несогласия, чтобы заморозить процесс.
Последние дипломатические контакты, в частности, телефонный разговор министров иностранных дел Азербайджана и России, лишь подчеркивают создавшуюся неопределенность. Официально стороны обсуждали региональные процессы и двусторонние отношения, но трудно поверить, что вопрос Минской группы не был затронут.
Таким образом, вероятность блокировки со стороны Москвы исключать нельзя. Если Россия решит сохранить последовательность, то резолюция пройдет без особых препятствий. Но если целью станет демонстративное неприятие американских инициатив и желание подчеркнуть российскую «незаменимость» в регионе, Кремль вполне может воспользоваться правом вето. В этом случае «похороны» Минской группы будут отложены, что станет не столько юридическим, сколько политическим жестом — символом сопротивления России новой архитектуре мирных договоренностей на Южном Кавказе.
