Макрон и Байден не могут поделить Нигер с Арменией наш комментарий, все еще актуально
В конце июля в африканском государстве Нигер произошел пятый с момента обретения страной независимости в 1960 году и первый с 2010 года военный переворот. Отличительная особенность последнего заключается в том, что он привел к полномасштабному международному кризису, больше всех ударившему по интересам Франции. И если политический резонанс от этого удара Елисейский дворец ощутил сразу, то экономические последствия переворота в Нигере только начинают сказываться.
Напомним, Франция оформила отношения со своими бывшими колониями в Африке системой неформальных патерналистских отношений, известных как «Франсафрика» (France Аfrique). В соответствии с этой системой бывшая метрополия, используя методы неоколониализма, стремится сохранить свое военно-политическое, экономическое и культурно-идеологическое присутствие в Западной и Центральной частях Черного континента. А в 1994 году был основан валютный инструмент Экономического сообщества стран Западной Африки (ECOWAS) - Западноафриканский экономический и валютный союз (ЗАЭВС), основной целью которого является координация экономической политики стран-участниц, создание между ними условий для свободного перемещения товаров, капитала и трудовых ресурсов, осуществление единой таможенной политики в отношении третьих стран, а также гармонизация законодательных норм.
Впрочем, по мнению Бубу Дукуре, известного малийского политолога и эксперта в области коммуникаций и международных отношений, все перечисленное значится только на бумаге. На деле же ЗАЭВС управляется по инструкциям Банка Франции, а потому суверенитет стран в зоне ECOWAS вызывает серьезные сомнения.
«Банк Франции является держателем прав на денежную единицу ЗАЭВС - франк КФА (франк Африканского финансового сообщества – ред.), - говорит эксперт. – Однако суверенитетом здесь и не пахнет. Пока наши лидеры продолжают избираться сетью «Франсафрики» и пока мы позволяем продолжать перекраивать наши конституции и подтасовывать наши выборы с помощью миллиардов, выделяемых тайными сетями, мы будем страдать от правил этих наставников».
Ясно, что в таких условиях макроновской Франции становится все труднее удерживать «Франсафрику». Богатые природными ресурсами страны Западной и Центральной Африки все больше сопротивляются бывшей метрополии, скрутившей их своими финансово-экономическими щупальцами.
«Именно поэтому «Франсафриканская империя» распадается на глазах, и темпы, с которыми страны Черного континента из нее выходят, постоянно растут, - считает Бубу Дукуре. - Вчера это были Буркина-Фасо и Мали, более месяца назад союз покинул Нигер, потребовав от Парижа вывода своего посольства и военной базы. И пока мир в замешательстве наблюдал за этим процессом, произошел еще один военный переворот – уже в соседнем Габоне, где новый лидер, Брис Олиги Нгема, предложил сформировать местные независимые финансовые институты, а также финансировать национальную экономику с помощью локальных партнеров».
Возвращаясь к Нигеру, отметим, что экономическую борьбу с Парижем эта страна начала с того, что ввела запрет на экспорт урана, который, кстати, коснулся и США. Пример Нигера оказался заразительным, поскольку буквально через несколько дней экспорт урана во Францию и США запретила также Буркина-Фасо, отпраздновавшая этот запрет как победу.
Впрочем, уран – это далеко не все. Сегодня страны Центральной и Западной Африки всерьез задумались об экспорте своих алмазов, золота и нефти. Что же касается Нигера, то эта страна является вторым крупнейшим поставщиком урана в мире, на который, в частности, приходится 25 процентов европейского импорта. Главным мировым экспортером урана является Казахстан, на третьем месте Канада, хотя еще в 2021 году тройку ведущих импортеров «ядерного топлива» замыкала Россия.
Здесь важно отметить, что на Нигер приходится примерно 15 процентов уранового импорта Франции. Отсюда и обеспокоенность европейцев решением Нигера приостановить поставки урана и золота во Францию, большую часть электроэнергии которой вырабатывают именно атомные электростанции. Что же касается золота, то оно необходимо не только французским ювелирам, но и для пополнения золотовалютных резервов Евросоюза.
Нигер действительно играет важную роль в качестве источника сырья для французской атомной промышленности. Французская компания Oranо работает в этой африканской стране почти полвека, еще недавно ее дочерние структуры вели в Нигере разработку трех месторождений, а сегодня работает только одно. И хотя европейские чиновники успокаивают экспертов, утверждая, что запасов урана хватит как минимум на два года, не говоря уже о том, что уран поступает не только из Нигера, вся Европа, в том числе Франция, уже сегодня испытывают большие экономические трудности.
К примеру, как отмечает французский Национальный институт статистики, темпы годовой инфляции во Франции составили в августе 4,8 процента против 4,3 в июле. Это первое повышение с апреля, на которое повлиял рост цен на энергию, составивший 6,8 процента (месяцем раньше 3,7 процента), и в особенности на нефтепродукты и повышение счетов на электроэнергию (+10 процентов с 1 августа).
Столь сложная энергетическая ситуация во всей Европе ставит под угрозу реализацию масштабного проекта Транссахарского газопровода, предусматривающего транспортировку нигерийского газа в Европу через территорию Алжира и Нигера.
Оценить в данный момент воздействие событий в Нигере на перспективы строительства этого газопровода, равно как предсказать сроки его начала и завершения, очень трудно, поскольку этот проект пока не находится на стадии реализации. Однако в ЕС на него возлагали большие надежды, которые могут сбыться только после восстановления отношений между Нигером и Нигерией. Таким образом, «Франсафрике» придется признать новое правительство Нигера, поскольку возможность военных действий против этой африканской страны союз уже отверг. А это признание, в свою очередь, станет очередной политической оплеухой для президента Макрона, который, похоже, сам на нее нарывается.
Впрочем, если признание нового правительства Нигера еще только рассматривается, то военный переворот в Нигере уже резко обострил отношения США и Франции. Причина в том, что во благо дипломатии американцы готовы идти на контакт с мятежниками, свергнувшими президента Мохамеда Базума, тогда как Макрон призывает игнорировать хунту. В связи с чем Париж возмутился тем фактом, что США уже отправили посланника для встречи с представителем хунты, торопясь таким образом укрепить влияние в еще недавно «французском» регионе.
Следует обратить внимание на то, что США и Франция преследуют в Африке разные интересы.
Если Штаты используют этот регион как базу для контртеррористических операций, то для Франции окончательная потеря Нигера, одного из последних плацдармов в западноафриканском Сахеле, будет означать стратегическое поражение. Франция поддерживает ЭКОВАС, которое ввело санкции против Нигера и заявило о готовности применить силу, если не удастся вернуть демократию иным способом. А США намекнули, что предпочитают придерживаться дипломатической линии. И в этом «подковерном» противостоянии Вашингтон сумел перетянуть канат на свою сторону, в очередной раз оставив Макрона в гордом одиночестве и параллельно существенно снизив экономические перспективы Франции.
Да, Макрон действительно теряет одну за другой позиции в Африке, которую издавна считал и продолжает считать своей вотчиной. А потому, решив хоть как-то отыграться на альтернативном внешнеполитическом поле, французский президент посылает колонну машин с «гуманитарной помощью для голодающих армян в Карабахе». Но и здесь натыкается на принципиальную позицию Баку, четко указавшего президенту Франции путь в обратном направлении.
Но то ли возвращать «гуманитарную помощь» обратно оказалось делом накладным, то ли унижение от итогов дипломатии «шаг вперед, два шага назад» становится слишком уж очевидным, но «гуманитарная помощь для голодающих армян в Карабахе» необъяснимым образом осела на складах приграничных районов Армении. Подсчитывать материальный урон, который Макрон нанес и продолжает наносить своей так называемой «дипломатией», – дело французских налогоплательщиков.
Что же касается политического имиджа президента Франции, то разговор об этом лишен смысла, поскольку нельзя обсуждать то, чего нет и, видимо, уже не будет.
