Нападение на Дагестан – проба пера
По данным Национального антитеррористического комитета, в воскресенье в Дербенте и Махачкале были совершены вооруженные нападения на два православных храма, синагогу и пост ДПС. Сообщается о 17 погибших, в числе которых 15 полицейских. В больницы доставлено 16 человек. В Дагестане объявлен трехдневный траур — 24, 25 и 26 июня.
«Россия не может быть объектом террористических атак со стороны исламских фундаменталистов. У нас страна, которая демонстрирует уникальный пример межконфессионального согласия и единства, межрелигиозного единства, межэтнического», - говорил Владимир Путин в апреле 2024-го. Задал, так сказать, направление мышления для нижестоящих.
И те от «линии партии» не уклонялись. Ведь что интересно - за три дня до вчерашнего теракта представители ФСБ и Национального антитеррористического комитета вместе с главой Дагестана Сергеем Меликовым провели совещание, на котором обсудили повышение эффективности антитеррористических мер.
«После детального обсуждения вопросов выработаны необходимые совместные меры по задействованию всех имеющихся возможностей субъекта для профилактики возможных рисков», - говорится в официальном сообщении об этом совещании. Что в переводе с бюрократического на человеческий означает: «У нас все под контролем, мы ко всему готовы, враг не пройдет».
Президент сказал – руководители на уровне такого сложнейшего региона, которым является Дагестан, подтвердили – казалось бы, что могло пойти не так? А раз пошло не так, то ведь совершенно ясно – козни. И столь же ясно чьи.
Депутат Госдумы от Дагестана Абдулхаким Гаджиев, входящий в «Единую Россию», тут же и указал виновных: «Нет сомнений в причастности к терактам спецслужб Украины и стран НАТО». И назвал произошедшую попытку «раскачиванием ситуации в нашей стране изнутри» на фоне успехов в зоне военной операции в Украине.
Ему, видимо, виднее, поскольку он является однопартийцем Магомеда Омарова, главы Сергокалинского района Дагестана, секретаря регионального отделения «Единой России», два сына которого были активными участниками нападения, причем не простыми исполнителями, а, по предварительным данным, чуть ли не организаторами. Видимо, один из них - агент Украины, а другой – НАТО. Такой вот своеобразный семейный подряд.
На что ему тут же ответил Дмитрий Рогозин: «Я считаю, что если мы каждый теракт, замешанный на национальной и религиозной нетерпимости, ненависти и русофобии, будем списывать на происки Украины и НАТО, то этот розовый туман приведет нас к большим проблемам. В чужом глазу соринку видим, в своем — бревна не разглядим. А пора бы». Вот никогда не думал, что такое напишу, но в данной оценке я с Дмитрием Олеговичем полностью согласен. Все верно он сказал.
Какая Украина, какая НАТО, если по почерку это типичное «Исламское государство» и, вероятнее всего, активизировавшийся в последнее время на территории России «Вилаят Хорасан», для которого российская территория стала «землей войны». И в противостоянии которому спецслужбы РФ раз за разом проигрывают. Теперь и в болевой точке Кремля – на Северном Кавказе, «умиротворение» и «стабильность» которого являлась предметом особой гордости российских властей.
Хотя Кремлю «покой там только снится». Глубоко депрессивная и насквозь коррумпированная территория, где минимум социальных лифтов, но максимум радикальных настроений, антисемитизм – вспомним погром в аэропорту, исламистское подполье, тесно сомкнувшееся с криминалом. Идеальный «водоем» для вербовщиков «Хорасана», в чем они уже и убедились в Дербенте и Махачкале, устроив там своего рода «пробу пера».
Как выяснилось, вполне успешную пробу, а то, что участники нападения погибли – никого не смущает, как и гибель участников недавнего захвата заложников в Ростовском СИЗО. Это профессиональный риск, на который рядовые члены «Хорасан» идут весьма охотно.
Если и есть в этих событиях связь с Западом и Украиной, то она вот в чем: общение западных и российских спецслужб, которые до этого почти три десятилетия обменивались информацией о радикальных исламистах, сведено к нулю. Ну и вообще сложно себе представить в современной России действие, основанное на информации, переданной с Запада.
Контроль ситуации в России воюющей еще не создан. А в России мирного времени уже утрачивается. Российские силовики ищут врагов в социальных сетях, в то время как реальные враги уже спокойно выходят на улицы, демонстрируя, что они готовят для путинского режима.
